Трепетное прикосновение к прошлому, уныло шагающему взад-вперёд среди пустых бутылок из-под французского шампанского. Серебристые блики на зелёных стёклах, отражение минувшего, тогда мимолётного, теперь совершенно неважного. Тишина наполняется старыми звуками в новой обработке. На носочках, стараясь не спугнуть затаившуюся в уголках вечность, крадутся мои бесформенные мысли. Во рту сухо, почти всё шампанское приходилось на сердце, губам доставалось мало. Безжизненная, прежде сияющая, добрая и отзывчивая мечта утопает в искусственном лунном свете, как-то даже холодно. Раньше казалось, что такое сильное желание не может изменить и не может изжить себя. Мгновения ожиданий превратились в часы бездействия и запустения, пальцы нежными прикосновениями вытирали чужие слёзы, почти увязнув в ненужной тоске. Кровати застелены, простыни чисты и девственны, как первый снег, а они прежде тоже кого-то ждали. Положив руки на плечи, грузом прежних разочарований понимаешь, что многое изменилось быстро и тонко, как выстрел: не тушить свечей, не сжигать одежд, не закрывать дверей, – просто уйти, оставив всё так, как есть – разобранно и устало. Дым даже отражением собственной тени разъедает глаза и тревожит ресницы. Дрожь имеет свойство переходить в состояние растерянности, которая, в свою очередь, доходит до обиды. Странно, песочные часы не разрезают тишину боя курантов, но от их молчаливого хода почему-то больнее. Руки замком, нарушая своим телом спокойствие белых простыней, здесь было, пока ещё есть, но в будущем уже ничего не будет. Странное чувство – радость потери. Память гарантирует сохранность, и, увы, от этого никуда не деться. Сказки и образы будут заботливо и аккуратно вписаны в дневники, приклеены в фотоальбомы и спрятаны на верхние полки шкафов. Разливая свои мысли в бокалы редким гостям, хочу попросить об одолжении: пейте залпом, всего лишь мгновение они доставляют удовольствие.